Надежде всегда казалось, что в своем предыдущем рождении она жила в Индии. Ничем другим не могла она объяснить свои чувства близости и любви к этой стране. Никто из ее родственников никогда не был в Индии, однако с раннего возраста она чувствовала, что ее вторая родина была где-то еще.
В детстве, они с бабушкой часто ходили на индийские фильмы, это пробудило в самой глубине сердца Надежды смутные, но в то же время реальные воспоминания.
— Мне казалось, что я уже видела эту природу, музыку, даже какие то запахи напоминали мне о том, что я могла чувствовать их только там. Наша страсть была общей. Никто в семье нас не понимал, ни мама, ни отчим. Все только разводили руками и удивлялись. Моя бабушка была благочестивой и набожной, она все время ходила в храм, но это не мешало нам любить Индию. Нам тогда и в голову не приходило, что вера в Бога может быть «русской», «индийской» или еще какой-то. Возможно, ее набожность передалась и мне. Я начала читать Библию, ездила в монастыри, жила там и помогала строить храмы. И все это естественно уживалось с моей любовью к Индии и ее искусству. Когда у меня появилась возможность поехать учиться в Индию, я села перед иконой Иисуса и услышала, что Он как бы вопрошает меня: «Зачем?» И мой ответ был таков: «Я хочу дарить людям радость и любовь к Богу через танец!»
В пятнадцать лет моя страсть к Индии перешла в жгучее желание поехать в эту необыкновенную страну. С раннего детства я любила танцевать, и все время ходила в различные танцевальные кружки, даже на балет. Мой интерес к Индии нельзя было скрыть. Друзья, родственники покупали мне при случае все, что было связано с этой страной. Поскольку я все время танцевала, я стала думать, как бы мне поехать в Индию и научиться танцу там.
На ловца и зверь, как говорится. Индия сама приехала в Москву. В 1987-1988 годах целых 12 месяцев проводился фестиваль «Индия в Москве». Всюду, во всех концертных и выставочных залах проводились различные программы в рамках фестиваля. В Доме Художника на Крымском мосту были открыты курсы индийского танца. Преподаватели приехали из Индии. Там-то я и узнала все. На курсах танца я встретила Ирину Искоростенскую, она стала моей близкой подругой и благодаря тому, что в то время она занималась у индийской танцовщицы Нирмалы Рамачандран, у нас появилась возможность поехать в Индию. Нирмала Рамачандран написала рекомендательные письма в «Калакшетру», Институт Изящных Искусств. Находится он в городе Ченнай (тогда он назывался Мадрас), в южном штате Индии Тамилнаду. Там обучают вокалу в южно-индийском стиле карнатак, игре на музыкальных инструментах, танцу бхаратанатьям и живописи.
Мечта моя сбылась лишь в 23 года. Моя мама, во-первых, отпустила меня, и, во-вторых, в течение пяти лет моего обучения оплачивала мои расходы.
— Дорого было учиться в Индии?
— В то время нет. Обучение обходилось дешевле, чем проживание и питание.
— За пять лет можно научиться этому непростому индийскому танцу?
— Курс обучения продолжается четыре года и два года аспирантура. Да, это непросто, но ведь я все время танцевала. Физически я была подготовлена, морально тоже. Была влюблена в Индию. У меня было страстное желание и поэтому это осуществилось. К сожалению, в аспирантуре я не могла остаться. Мама звала назад. И тогда я за последний пятый год подготовилась к тому, чтобы танцевать в России. Мы записали в студии музыку своих номеров, пошили костюмы, купили необходимые для бхаратанатьям украшения.
Надежда выучилась традиционному индийскому классическому танцу бхаратанатьям.
А это значит, что параллельно освоила и йогу. (Этот танец еще и форма йоги, оказывающее целебное воздействие на тело и душу.) И вот, после пяти лет обучения, она приехала в Москву обучать других. Но в стране произошли большие перемены, уход от социалистического строя сильно изменил людей и их пристрастия. Надежда лишь изредка выступала по приглашениям, немного преподавала. Потом она вышла замуж. Муж Александр тоже имеет отношение к искусству, он музыкант и любит индийскую культуру. Он уже давно увлекался древними индийскими писаниями, Ведами, и охотно посвящал жену в тонкости философии. У него уже был Духовный Учитель. На фестивале в Тольятти в 1999 году Надежде тоже представился случай познакомиться с его Духовным Учителем.
Так шли годы, она родила сына, иногда продолжала выступать на редких индийских концертах. Но она не забыла того фестиваля, который пробудил в ее сердце непонятные и незабываемые чувства.
— И вот наступил момент, когда я уже не могла идти одна по пути духовной жизни, я чувствовала, что стою на месте в своих поисках Истины. Я поняла, что мне нужен кто-то, кто бы мог вести меня дальше. И я приняла своим Духовным Учителем Говинду Свами Махараджа, гуру моего мужа.
И вскоре после этого, поехав на очередной духовный фестиваль в Алма-Ату, Надежда впервые в жизни воистину почувствовала силу танца. Она и сама не понимала, почему это было так: то ли потому, что танцевала для Божества Джаганнатхи, то ли потому, что в зале был ее гуру, то ли, наконец, пришло настоящее понимание танца. Волнения перед выступлением не было совсем. Музыка, движения, мимика — все было в гармонии, и все слилось воедино. Как будто танцевала не она, а кто-то другой. Мысли легкие. Необыкновенное ощущение жизни в другом измерении.
В этом измерении не надо было напрягать мысль, вспоминать движения или смысл танца, там надо было просто быть и жить. Вот когда наполнились содержанием слова, что танец этот «духовен по своей природе, и передан богами нам для нашего духовного развития».
— Надежда, Шива — Бог танца. Значит вы, танцовщицы, поклоняетесь именно ему?
— Главный танцор — это Кришна. Шива — лучший из Его преданных. Шива изобретал танцы для Его удовлетворения. Но, поклоняясь Шиве, мы придем к Кришне, потому что Господь Шива приведет нас к Нему.
Вообще, в Индии мало мест, где поклоняются танцующей форме Шивы — Натараджу. В Индии, как известно не во все храмы пускают иностранцев, дабы мы своим присутствием не оскверняли их. Мы считаемся нечистыми, потому что едим мясо, курим, пьем и т.д. Исключение не делают даже для тех, кто уже встал на путь духовного совершенствования и строго следует стандартам чистоты. «Раньше вы же делали это» — таково их объяснение.
Я уже с 1988 года вегетарианка. Тогда на курсах индийского танца в фестивальной Москве, я услышала такие слова: «Как можно есть плоть рыбок, черепах, коров и птичек, если в своем танце мы изображаем их». Этого было достаточно для начала. В Индии я закрепила свое убеждение относительно вегетарианства, а потом привыкла и ничуть не жалею об этом.
Рукмини Деви поставила на сцене все основные истории из главных эпических произведений Индии, «Рамаяны» и «Махабхараты», которые нам и преподавались в «Калакшетре». Я с нетерпением жду, когда в Москве появится Центр ведической культуры, чтобы поставить эти спектакли на его сцене. Для русских это будет открытие. Ведь индийская драма не прибегает к помощи слов. Это настолько завораживающее зрелище. У зрителя в руках описание сюжета, как в балете. Но отличие в том, что зритель понимает все происходящее благодаря выражению глаз и мудрам (особым символическим жестам). Индийский танец — непревзойденное искусство. Ни одна страна не дала миру такой красивый, сложный и в то же время радующий вид искусства.
— Надежда, чуть раньше ты сказала, что Кришна — лучший танцор. На чем основано это утверждение?
— Все, что нас окружает, это проявление Бога. Сам Господь танцует в сердце каждого, надо только попытаться увидеть и услышать его. Я процитирую слова Рукмини Деви: «Искусство всегда теснейшим образом связано с религией. Искусство — это и есть частичка Божественного начала, данная нам на земле и ставшая частицей нашей души и тела, ставшая выражением наших эмоций. Религия — это есть отражение Божественного начала. Невозможно, на мой взгляд, отделить религию от искусства, ибо создатель любого произведения искусства должен иметь такое же внутреннее вдохновение, такой же внутренний порыв, как тот, кто идет в Божественный храм. Именно поэтому настоящее искусство всегда рождается в муках, оно есть страдание, когда отсутствует вдохновение, и оно же величие, когда высокое Божественное озарение ведет творца-человека».
Так неужели же Сам Бог хуже своего творения? Являясь источником такой красоты, я уверена, Он самый красивый и самый привлекательный.
— По представлениям большинства людей, Бог — это старик с бородой и Он занят тем, что карает за непослушание…
— Бог — вовсе не старик. Он же вечен, как Он может состариться? В Индии Бога-отца, Всевышнего, знают как Кришну, прекрасного Юношу. Иногда Он предстает даже в облике маленького мальчика. Знаете, когда я узнала Кришну, я поняла Иисуса Христа. От одного воспоминания об Отце, Иисус переполнялся таким блаженством! Его переполняла безграничная любовь, милосердие и сострадание ко всему живому. Он говорил о вечной жизни, он призывал к любви и вере, а не пугал Богом и карой. Кришна переводится с санскрита как «всепривлекающий», то есть Бог — вместилище всего самого прекрасного, а потому Он, в том числе, и самый лучший танцор. Когда я в первый раз увидела танец маленького Кришны, я была в восторге. Маленький прекрасный пастушок с черными кудрями по плечам, с флейтой в руках, с множеством золотых украшений, усыпанных драгоценными камнями, защищающий безобидных коров, кормящих людей молоком, навсегда вошел в мое сердце и покорил его. Меня настигла Его «кара», но эта «кара» очень сладкая, и она наполняет вас любовью и блаженством. И вы, совсем как Иисус, хотите любить всех.
— Значит, Бог действительно танцует, и если вспомнить известные слова Ницше, в Него смело можно поверить!
* Бхаратанатьям — один из наиболее важных и точных среди восьми стилей классического индийского танца и, как любой классический танец, являет собой целую науку. Каждый ученик должен следовать «парампаре» (учителям), «шастрам» (священным писаниям), «сампрадае» (традиции) и некоторым техническим правилами, чтобы сохранить самобытность и цель танца.
Слово «Бхарата» указывает на стиль танца, созданный мудрецом Бхаратой. Также «бха» — это сокращение для слова «бхава» или «абхиная», т.е. выражения, «ра» — сокращение для «рага», или мелодии, а «тa» — сокращение для «тала», или ритма.
Этим танцем занимаются повсюду на юге Индии, и особенно в области Танджавур. Танец возник в храме и стал его частью, потому что его цель состояла в том, чтобы достигнуть духовного отождествления с вечным.
Центральным моментом всех искусств в Индии является «бхакти», или набожность, и поэтому Бхаратанатьям, как форма танца и напевной музыки, сопровождающей его, имеет глубокие корни в «бхакти». Достаточно понаблюдать за тысячами храмовых скульптур, чтобы заметить сходство поз танцоров в камне с позами современных танцев. Индийский танец, прежде всего, религиозен и в прошлом исполнялся только в храмах и только «девадаси» — танцовщицами, которые были наследственно прикреплены к храму и с детства посвящены Богу.
Может ли сегодня современная танцовщица достичь того же состояния, с которым танцевали в глубокой древности? Тогда сознание людей было чистым, да и время было другим. Сатья-юга (Золотой век) значительно отличалась от теперешней Кали-юги, века вражды и лицемерия. В те времена полубоги спускались на землю, люди общались с Самим Верховным Господом, настолько благочестивыми они были. Что могла чувствовать танцовщица, исполняя свой танец перед Божествами в храме, ведь даже пуджари (служители алтаря) не могли видеть этот танец! Им мог наслаждаться лишь Господь. В танце бхаратанатьям, наиболее древнем сохранившемся до наших дней, можно проследить особые этапы или части танца.
Концерт Бхаратанатьям построен подобно большому храму: мы вступаем через «гопурам» (внешний коридор) — «алариппу», пересекаем «артхамандапам» (промежуточный зал) — «джатисварам», а затем «мандапам» (парадный зал) — «шабдам», и входим в святые покои Божества в «варнам». В танце «падам» воспринимается сдержанность, простота и торжественное пение священных стихов в близости Бога. «Тиллана» (освобождение) врывается на сцену вихрем движений, которые подобны заключительному сожжению камфары…
«Мангалам», или танец «молитва», традиционно отмечает конец этого чудеснейшего и совершенного искусства.
Древний трактат танца под названием «Абхиная Дарпанам», что означает «Зеркало Жеста», говорит: «Куда идет рука, туда следует глаз; куда идет глаз, туда идет ум; куда идет ум, там — сердце; где сердце, там лежит реальность бытия». Эта внутренняя реальность пробуждается не только в танцовщице, но и в зрителях.
* «Калакшетра — Международный Институт Изящных Искусств. Надежда рассказала, что своим появлением, он обязан и великой русской балерине Анне Павловой.
Ранние годы жизни Рукмини Деви прошли в духе ортодоксальных браминов и характеризовались склонностью к классической музыке и благородной изысканностью образа жизни. Участие ее отца в Теософическом Обществе предопределило для молодой Рукмини очень раннее попадание под влияние Анни Безант. В ту эпоху Безант была высокочтимой в обществе фигурой. Не будет преувеличением сказать, что ее влияние на Рукмини Деви было огромно. К этому влиянию добавлялось вдохновение, руководство и поддержка её мужа господина Арундейла.
Молодая Рукмини Деви была очарована балетом — особенно танцем Анны Павловой, чей «умирающий лебедь» вызвал в мире такой экстатический отклик. Во время ее путешествия в Австралию и позднее, Рукмини Деви даже встретилась и подружилась с Павловой. Эта особенная дружба питала ее интерес к танцу. Она продолжила изучать балет у одной из коллег Павловой. Это мягко подвело Рукмини Деви к обнаружению корней ее собственной культуры. И когда она увидела танец дочерей Кальяни в Музыкальной Академии, она была потрясена сущностью Бхаратанатьям (которая есть «бхакти» — любовь к Богу), его изяществом и красотой. Важным было то, что Рукмини Деви понимала и горячо ратовала за святость искусства. Со своим ярким эстетическим чувством она всегда создавала «храм», где бы и когда бы она ни танцевала.
Она пригласила для преподавания экспертов по «бхагаватамелам», по «катхакали» (стили танца). Она синтезировала катхакали для мужских персонажей Раваны и Ханумана в постановке «Рамаяны».
Рукмини ставила танцевальные драмы и приглашала композиторов. Она проявляла чудеса ловкости в привлечении в свой «лесистый приют» больших музыкантов, чтобы они сочиняли музыку и преподавали студентам. (В те годы учебный план был составлен на пятнадцать лет. Но уже в шестидесятых этот план был пересмотрен и приближен к быстрому ритму современной жизни.) Студенты обучались танцу, музыке, санскриту и живописи. В баньяновых рощах были построены классные комнаты из бамбука и пальмовых листьев. Школа превратилась в живой университетский городок.
Рукмини Деви вела также активную работу по защите животных и популяризации вегетарианства задолго до того, как каждое из этих дел стало модным.
* В религиозной практике индуизма дравидского юга, особенно в штате Тамилнаду, танец тесно связан с культом Шивы. По преданию, Шива Натараджа (владыка танца), который в то же время является верховным учителем йоги — Йогешварой, изобрел 108 танцев, и спокойных, и буйных, а потом исполнял их в своей небесной обители на горе Кайлас и в южных храмах — в Чидамбараме или Тиллай.
Четырехрукий Шива обычно изображается танцующим. У него длинные развевающиеся волосы, усыпанные драгоценными камнями, в волосах — кобра, череп, река Ганга. На голове — месяц. Он украшен ожерельями, поясом из драгоценных камней, на руках и ногах — кольца и браслеты. Шива стоит на пьедестале в форме лотоса, из которого вырывается пламя. Его танец — это прообраз ритма как источника движения во Вселенной. У Шивы четыре руки: одна правая рука держит «дамару», символ созидания через изначальный звук; одна левая рука держит очищающий огонь, символ преобразования; другая правая рука показывает жест утешения; другая левая рука — это жест защиты. Его левая нога, поднятая вверх, вызывает освобождение и спасение; его правая нога сокрушает демона невежества и зла.
* На протяжении многих веков танцы в Индии исполнялись храмовыми танцовщицами девадаси, «служанками Бога», исполненными особой благодати.
Девадаси существуют также давно, как и храмы. Кто становился девадаси? Иногда родители посвящали храму дочь очень рано, особенно если не было надежды на рождение сына. Тогда она могла стать наследницей имущества семьи. Иногда в храм отдавали девушку, не вышедшую замуж. Бывали случаи, когда родители обещали храму еще не родившуюся дочь или больную, в случае если она выздоровеет.
Отдавая девочку в храм, ее символически выдавали замуж за Бога. Она проходила свадебный обряд и получала клеймо или татуировку — знак принадлежности Божеству. Теперь она всю жизнь должна была принадлежать храму и считалась связанной с ним священными узами.
Танцу, в котором гармонично переплетались музыка, цвет, поэзия, ритм, девадаси обучались несколько лет, прежде, чем им разрешали танцевать перед Божеством.
Система индийского танца — одна из старейших и сложнейших в мире. Техника танца состоит из трех частей: нритта — сам танец, свободные и красивые движения тела, нритья — выражение определенного смысла с помощью мимики и жестов, символических положений тела, и натья — включающая в себя не только мимику и жесты, но и речь. Есть у танца еще один важный элемент: абхиная — «выразительность». Она достигается с помощью костюма, украшений, музыки, движений рук, ног, а также передачей настроения и чувств.
Очень выразительный язык жестов рук (хасты и мудры) — уникальная особенность индийского танца. Священные книги предписывают 28 жестов для одной руки и 24 жеста для двух рук вместе. В «Натья Шастре» сказано: «Хаста — это тайная печать, язык посвященных». Каждая мудра может иметь различные значения в зависимости от положения рук и всей позы танцовщицы. Жестами можно рассказать буквально обо всем, передать любые религиозные сюжеты. Девадаси делает жест руками, и перед зрителем извивающаяся кобра, готовая к нападению, олень, бродящий по лесу, или Кришна, играющий на флейте. Важная роль отводится символу, намеку
