В наш магазин в Ромфорде неохотно вошла женщина средних лет. Весь ее вид говорил о том, что ей не хочется здесь находиться. Она вела себя так, как будто невидимое ружье угрожающе подталкивало ее в спину и вынуждало переступить порог. Наконец она заговорила:
— Я не верю в то, чем вы занимаетесь, но я в таком отчаянии, что готова обратиться к любому вроде вас. Я хочу, чтобы вы помогли моему сыну.
— Что с ним не так?
— Он не ест мяса.
— Так это же хорошо. Вы не должны убивать …
— Да, понятно. Но вы не понимаете ситуации. Он ест только белый хлеб, сладкие слойки и Милкиуэй. Да, сахар, жир, крахмал. Единственное, чего ему не хватало — это попкорна…
— Сколько ему лет? — вслух спросил я.
— 12, и все это продолжается уже слишком долго. Слишком долго.
Когда я приехал к ним домой, Эндрю играл в футбол на улице, и это дало мне возможность подробнее поговорить с его родителями. Мой опыт показывает, что в основе необычного поведения человека всегда стоит какая-то причина, и я намеревался ее выяснить.
Отец Эндрю дал мне важную зацепку, сказав смущенно, что в возрасте 2х лет мальчик совершенно неожиданно объявил:
— Папа, мясо я есть больше не буду.
Это прозвучало на удивление настойчиво и категорично из уст такого маленького ребенка:
— Почему ты говоришь так?
— Это не я. Это Бог так сказал.
Едва сдерживая свое желание лично встретиться с Эндрю, я ужасно разволновался. Его отца немного обеспокоила такая вера в детский лепет. Он спрсил:
— Возможно ли, чтобы с его сыном говорил Сам Бог?
— Трудно сказать, но, как говорится, «устами младенца глаголет истина», — ответил я, — разве не сказано в Библии: «И узрейте Спасителя, рожденного от девственницы.
Маслом и медом сыт он будет, чтобы принять хорошее и отвергнуть дурное». Может быть, Эндрю и не принимает хорошее, но он точно отвергает дурное.
Мои слова касательно предпочтений Иисуса застали врасплох отца Эндрю. Он возразил:
— В Библии есть истории с Иисусом, связанные с мясоедением.
Я пояснил, что во всех эпизодах Божественной Книги, где говорится, что, якобы, Иисус ел мясо, на оригинальном греческом языке используются слова broma, phagos и trophe.
— Фактически, мясо не имеется в виду, — продолжал я. — Эти слова переводятся как «еда», «питание», «здоровый», «свежий», но не «плоть» или мясо — «kreas».
Когда Эндрю, наконец, вернулся домой, меня представили ему в качестве «друга мамы». В первую очередь я перешел к выяснению обстоятельств его жизни, и довльно скоро он стал раздражаться. Вероятно, Эндрю принял меня за «одного из тех», кто составляет бесчисленную армию социальных работников, учителей, гипнотизеров и других желающих докопаться до сути его проблемы. Разумеется, все они потерпели неудачу. Он посмотрел на меня так, как будто приготовился «снять» еще один «скальп».
Я немедленно сменил тактику и, чтобы разгрузить обстановку, рассказал несколько анекдотов. Эндрю немного расслабился и начал говорить хладнокровно, со знанием дела.
— К чему все эти распросы?
«Замечательно», — подумал я. Мы же прекрасно понимаем друг друга. Я даже покраснел от предчувствия успеха.
— Эндрю, правда ли, что Бог велел тебе не есть мяса?
Он недовольно поджал губы:
— Не понимаю, о чем вы?
— Твой папа как-то сказал мне, что когда ты был маленьким…
— Он не прав.
Снова молчание. Я напрягся. Конечно, он не помнил. Это я дурак. Ему же было всего каких-то два года. И тогда я занял смиренное положение, что иногда срабатывает, когда все остальное терпит неудачу.
— Жаль, дружище. Тогда дай мне шанс, и через двадцать минут, клянусь тебе, ты снова будешь играть в футбол со своими друзьями. Так, мама и папа?
Он посмотрел на них, чтобы удостовериться, кивают ли они в знак согласия или наоборот. Убедившись в их согласии, он поинтересовался:
— А что будет?
— Закрой глаза, расслабься.
Очень быстро я погрузил его в глубокий гипноз. Он был настоящей мечтой гипнотерапевта, хотя частенько у детей так не получается.
— А теперь отправляйся в то время, когда тебе было два года. Кто-то очень важный говорит тебе что-то очень важное.
Эндрю заговорил голосом маленького мальчика:
— Я лежу в детской кроватке.
— Тебе хорошо?
— Да, я засыпаю. Я слышу голос. Он говорит со мной. Это Бог. Я не могу Его видеть, но я знаю, это Он.
— Что Он тебе говорит?
Эндрю пытается подражать Его голосу:
— Ты знаешь, Эндрю, Я не приемлю поедание мяса. И все же, решай сам.
Тоненький голосок внутри меня зашептал:
— Прошлая жизнь, отправь его туда…
— В прошлую жизнь? – возразил я сам себе. — Отправить на глазах родителей? Невозможно. Они не только не поверят, они обзовут это все «дьявольским ремеслом», и на этом все закончится. Они никогда не позволят…
Так или иначе, я продолжил.
— Эндрю, я хочу, чтобы ты отправился на три года назад в прошлое.
Я начал отсчет.
— Отправляйся туда, осторожно, ты ведь ничем не рискуешь. Ты все время будешь говорить со мной на английском… раз…два…три…Оглянись, посмотри на свои ноги и расскажи, что ты видишь.
Прежде, чем его родители смогли прервать процесс, и пока до них не дошло, что я делаю, Эндрю заговорил:
— Я вижу мои ноги.
— Что ты видишь?
— У меня их четыре. Я – овца.
Его родители чуть не задохнулись. Мать, соскочив со стула, уже хотела вмешаться, чтобы вытащить сына из этой неотмеченной на карте страны, где мы сейчас оказались. Возможно, они испытали шок, но все-таки позволили мне продолжить.
Я задал ему массу вопросов, касающихся той жизни, и, наконец, подошел к самому главному вопросу.
— Теперь, искренне спроси свое сердце, как же ты получил тело овцы?
Комната на мгновение погрузилась в жуткую тишину, и спустя, наверное, минуту, большая слеза покатилась по щеке мальчика и шлепнулась прямо на джемпер, не оставив на нем и следа. Чтобы заговорить, Эндрю понадобилось много времени. Но мы терпеливо ждали.
— Перед тем, как получить тело овцы, я был человеком. Но я плохо относился к животным. Я не заботился о них. — Он вздрогнул. — И теперь никто не заботится обо мне.
Теперь он дрожал.
— Возвращайся в то время, где я разговариваю с тобой, Эндрю. Ты снова почувствуешь себя в безопасности, счастливым и умиротворенным. Ты запомнишь все, что тебе нужно запомнить, особенно то, что поможет тебе сохранить свою мораль и целостность. Возвращайся обратно 1, 2, 3, 4, … помни об альтернативе мясоедению 5, 6 … кроме поп-корна, Милкиуэй и белого хлеба … 7 … Фрукты и овощи. Множество вегетарианских продуктов … 8… становишься активнее и начинаешь просыпаться, все в полном порядке … 9… возвращаешься в настоящую жизнь, Эндрю… 10. Проснись!
Похоже, что я выглядел более ошеломленным, чем сами облагодетельствованные родители Эндрю. Они получили явную встряску.
Что теперь он мог сказать? На подсознательном уровне я зафиксировал наиболее существенные и важные моменты, которые Эндрю будет помнить, но достаточно ли он зрел, чтобы сделать правильный вывод? Долго нам ждать не пришлось.
Эндрю широко открыл покрасневшие глаза и молчал несколько секунд. Вечные противники – вера и недоверие боролись за превосходство. Наконец борьба закончилась.
— Совершенно верно! Так и есть! Сделанное вами раннее возвращается к вам снова. Мама, папа, это удивительно! Удивительно! Спасибо. Огромное спасибо.
Вот и наступил тот момент, когда родители, наконец, смогли расслабиться и лицезреть своего сына, возвратившегося к ним с двумя ногами и без шерстяного покрова. Они радостно обняли его, как вернувшегося с войны героя. Думаю, что он им и был, до некоторой степени.
Эндрю убедил свою мать купить маленькую поваренную книгу с рецептами вегетарианских блюд, которую я предусмотрительно принес с собой. И вскоре он уже был на улице, где его друзья все еще продолжали пинать мяч туда-сюда, не подозревая, что их друг Эндрю успел побывать в прошлой жизни.
Над статьей работали:
Анна ПУГАЧЕВА
Катерина БУГРИМОВА
