noimage
<h4>Невыдуманная история (рассказал Александр Зубов)</h4> <blockquote> <p>Воплотившаяся в теле душа постепенно меняет <br />тело ребенка на тело юноши, а затем на тело <br />старика, и точно так же после смерти она <br />переходит в другое тело. Трезвомыслящего <br />человека такая перемена не смущает.</p> <small> «Бхагавад-гита», текст 2.13</small></blockquote>

Это было счастливое время. Мы оба работали в школе и получали достаточно денег, чтобы позволить себе поездку в Ялту на два месяца. С нами была дочка Зиночка, которая сама вот-вот должна была пойти в школу. Зиночка очень хотела сестричку или братика…

Мы объедались дынями и арбузами. По двадцать килограммов в день! Ну что ж, растущему организму нужны витамины — пускай поглощает.

Зиночка ходила в бассейн. Барахталась в лягушатнике с десятком таких же счастливых и голеньких лягушат, за которыми присматривала пожилая, но ещё по-спортивному подтянутая тренерша со свистком на шее… Мы тоже смотрели на Зину, ходили вокруг бассейна и думали: что будет, когда у нас появится ещё один маленький лягушонок? Где будет стоять кроватка в детской? Какие книжки ей нужно будет услышать в первую очередь?..

На следующий день мы долго лазили по горам. Был январь. Только что вся планета отметила появление на свет ещё одного младенца — Нового 1986-го года… Усталые, счастливые, вернулись мы в гостиничный номер и легли спать. В полночь жена разбудила меня и сказала, что рожает.

Я не очень-то поверил ей. Тем ни менее поймал такси и — в роддом! Врачи осмотрели её и тут же повезли в операционную — у жены была последняя стадия беременности…

И под утро родилась Клава.

1

Она была не просто желанным ребёнком. Она была предсказанным ребёнком! Два года назад, я тогда по уши ушёл в астрологию, парапсихологию и прочую эзотерику, мы вместе с моими приятелями ездили в Саратов, к гуру вар Аваре. Он занимался парапсихологией (говорят, с тантрическим уклоном), и в кругу собратьев был очень знаменит. По-русски его звали Валерий.

Мы вошли в комнату к нашему потенциальному гуру. И он стал нас всех диагностировать. Мне он сказал: «Твоя вишудха-чакра издаёт очень сильное излучение, которое перекрывает чакры твоих спутников».

Чакра — узел тонкого тела, который аккумулирует и распределяет прану — энергию жизни. Я, надо сказать, очень скептически отнёсся к его сенсорным способностям. Сконцентрировался, и попытался вдавить в себя эту чакру.

«Ну, Александр Иванович! Вот ты уже и зажался, вот ты уже и забрал всё и не хочешь ничего отдавать — такой ты жадный».

Я отпустил.

«Ну вот, опять включил. Молодец».

Гуру вар Авара подшучивал надо мной. А мне было интересно продолжать эту игру — в физике, которую я преподавал, всё построено на эксперименте. В конце он сказал: «Твоя бабушка сейчас находится в созвездии Ориона. И поскольку она оставила тело до муладхары… Она по-прежнему хочет воплотиться в твоей семье. И следующая твоя девочка, твоя дочка, будет воплощением твоей бабушки».

2

Моя бабушка…

Она была красавицей. Вы видели когда-нибудь картины Рокотова? Федр Рокотов прославился портретами екатерининских вельмож. На его портретах вельможи преображались. Они, казалось, начинали излучать какой-то свет изнутри, что-то возвышенное, не осквернённое земным прахом…

Бабушке не надо было преображаться. Она сама словно сошла с картин Рокотова. И, вот что удивительно, её две младшие сестрёнки и брат, погибший на войне, по внешности — настоящие цыгане! Черноволосые, со жгучими глазами. У бабушки же до самой старости были прекрасные золотистые волосы и нежные голубые глаза.

Она, и вправду, была очень мягким человеком. Даже запрещала она так, словно по голове гладила. Я помню, однажды она наставляла меня: «Не лежи, когда ешь! А то можешь подавиться». И стала рассказывать про одного моего дядю, который так же ел лёжа яблоко, и оно у него застряло в горле. Дядю пришлось трясти за ноги. Я слушал эту историю, развалившись на диване, и продолжал грызть яблоко. Правда, с тех пор я вообще никогда не ем лёжа… Бабушкино воспитание.

Звали бабушку Клавдией. Родилась она в 1907 году. Мой пра-пра-прадед был героем севастопольской битвы, он погиб в ней. Благодаря ему три поколения в семье имели право получать образование бесплатно. Но революция оборвала эту возможность…

В советское время дети дворянских семей из класса привилегированных скатились до неприкасаемых. Но Клава выбилась в люди, получила высшее образование. Вышла замуж. Оба они были микробиологами, работали в Витебском ветеринарном институте. В 37-ом деда расстреляли. А её.. Однажды ночью приехала машина. Звонок в дверь — весь подъезд словно вымер в эту ночь — и семь лет ГУЛАГа.

Да… Тяжёлая жизнь.

Выпустили Клавдию в 45-ом. А в 48-ом она купила пианино! Бабушка же всю жизнь мечтала стать пианисткой. Увы, из неё пианистки не вышло. Ну, пусть уж детям оно послужит, внукам — думала бабушка Клава на старости лет…

3

В честь бабушки дочку мы тоже окрестили Клава. И стали ждать. Ведь предсказание гуру вар Авары чего-нибудь, да стоило. Мы с женой частенько обсуждали его по ночам, кофейничая на кухне. Приходил её брат, композитор, ученик Тихона Хренникова. Я обычно не выдерживал и ближе к двум уползал спать. А когда просыпался… За запотевшими стёклами маленькой кухоньки брезжил рассвет. Из чайника струилось волшебное облачко. А они всё ещё обсуждали!

Девочка росла абсолютно нормальным, обыкновенным ребёнком. Хотя черты старушечки у неё проявлялись. Например, когда она садилась, она сообщала всем: «Я сея». Делала это с важностью и с такой, как бы, старческой осознанностью. Обычно, когда старики ищут, ну, к примеру, ключи, они знают, что те должны лежать в таком-то кармане, в такой-то сумке. И они проверяют несколько раз, чтобы убедиться: ключи на месте.

Так что с детства маленькая Клава была очень рассудительной и почти не плакала. Зато пела! Любую мелодию пела нотами — ей это ужасно нравилось. Когда она слышала какой-то звук, она говорила: «Фоль…» Значит, сейчас прозвучала нота соль. Когда я проходил с моей четырёхлетней крохой за ручку мимо консерватории, студенты оборачивались с открытыми ртами: «Смотри, она нотами поёт!»

Надо сказать, бабушкино пианино (оно до сих пор у нас дома, в Минске), пригодилось ещё моей старшей, Зине. Та с самого детства была необычайно одарённой. Сейчас Зинаида уже выпускница консерватории, победитель конкурса им. Шопена в Чехии, лауреат множества других больших состязаний.

Младшая дочь не отставала от своей талантливой сестры. Тоже училась на фортепиано. Однажды Клава не приготовилась к музыкальной литературе. На уроке учительница запустила магнитофонную запись. Какое-то произведение Бетховена. Нужно было угадать — кто это. И дочка просто назвала тональность, в которой играют. «Я ставлю тебе двойку, — закричала преподаватель, — Бетховен никогда не писал в этой тональности!» Но дело было в том, что запись немного заедала: играла медленней, чем на самом деле. И Клава назвала ту тональность, которую услышала. Когда учитель поняла, в чём дело, она долго восхищалась. (Правда, двойку всё равно оставила.)

Дочь достигала идеальной игры именно практикой. Быстро читала с листа, быстро всё учила… Но лишь дело доходило до выразительности, на помощь Клаве приходила старшая сестра. «В этом ноктюрне Шопен… Посмотри, как он страдает! Уже тогда Жорж Санд бросила его. Уже тогда он был неизлечимо болен. Посмотри, сколько муки в этой музыке!» И аккорды под Клавиными пальцами наливались торжественной тяжестью и необъяснимой пронзительностью, исцеляющей сердце. До сих пор старшая непререкаемый авторитет для младшей…

Но, что-то мы отвлеклись.

Время-то летело не так быстро, как в нашем рассказе. Клава ещё игралась в песочнице, а не с чёрно-белыми клавишами. Лепила цветочки, черепашек — что там принято лепить из песка.

Я любил с ней гулять, потому что за дочкой совершенно не нужно было смотреть. Она тихо сидела в песочнице, погружённая в свои важные детские дела. А я спокойно читал книжку. Два или три часа.

Где-то в возрасте 4-5 лет с Клавой произошло вот что. В этот раз на прогулку её повела мама. Ребёнок, как обычно, занялся своими куличиками. И вдруг она говорит: «Мама, а ты знаешь, что я уже жила? Я вот сейчас помню, что когда папа был маленький, я ему покупала мороженое, и мы с ним гуляли по паркам. Однажды заблудились, не знали, куда идти, и он меня довёл до дома…»

У моей бабушки после заключения здоровье сильно пошатнулось. Случались провалы в памяти. Она водила меня на прогулку, и мы заблуживались! Мы блуждали, блуждали по городу — один раз целые сутки. Прохожие думали: бабушка с внуком поздно откуда-то возвращаются. (Всё это я помню смутно, в последний раз я видел бабушку лет в пять. Потом она уже была в психиатрической больнице, где её наверняка закалывали всякими лекарствами, чтобы поддержать стремительно угасающий рассудок.)

Дочка продолжала: «Я покупала мороженое, мы гуляли с ним по парку… А до этого у меня была очень интересная работа. Я должна была приходить каждый день и смотреть в дудочку…»

Бабушка была микробиологом и каждый день имела дело с микроскопом. У малышки просто не нашлось слов в словарном запасе, чтобы правильно его назвать.

«…Я ходила каждый день на работу. Я любила свою работу, а потом у меня родилась дочь Зина (Зиной звали мою маму) и потом у Зины родился папа (то есть я), а потом я стала старенькой».

«Конечно, конечно, доченька,» — кивала головой жена, погружённая в свои мысли. Клава увидела, что её не слушают, и повторила: «Я, мама, не умерла».

Мама вновь не услышала дочь.

«Я не умерла, мама!» — настойчиво повторяла Клава недовольным голоском.

И тут только до матери дошёл истинный смысл сказанного. В этот момент она сама стала чувствовать себя маленькой девочкой — первоклашкой, которая стоит перед взрослым, и слушает, как он объясняет ей абсолютно недоступные для понимания вещи.

«Мама, я не умерла, я просто…» — Клава сморщила лобик и стала катать совочком по песку, подыскивая нужные слова — «…просто опять превратилась в девочку».
Вечером жена рассказала мне обо всём. И я стал расспрашивать дочь. Но ей это уже было совсем не интересно. Она помнила, что говорила что-то такое, но развивать тему с помощью моих наводящих вопросов ей не хотелось. Похоже, ей это даже не нравилось. Вместо этого она предложила: «Пап! Давай играть в школу».

4

Школа — это была её любимая игра. Всё-таки, её родители были учителями. Я приходил с работы, она ловила меня и говорила: «Пап, садись, ты учитель, и я тебе дам урок». Клава брала свою большую красную доску со счётами, разноцветные мелки, которые я приносил из школы. Она очень любила биологию!

Однажды она нарисовала схему цветка, и начала объяснять её мне. Я притворялся, что слушал. Высидеть два часа игры было трудно, но я очень любил Клаву. А чего не сделаешь ради любимого существа?

«Ну что, папа, понял?»

Я радостно кивнул. Урок окончен — а у меня ещё столько дел.

«Ну, теперь расскажи, что ты понял!»

Признаться, я не ожидал такого поворота событий. Беспомощно тыча в схему пальцем, я стал вспоминать: «Лепестки, чашечка, а вот — пестик».

А она так строго: «Что? Какой же это пестик? Это пыльник!»

Пыльник… Я и слова такого не знал. Залез в энциклопедию — нету. Потом уже в специальной литературе по биологии мы нашли, что пыльник это часть тычинки, содержащая пыльцу.

Появление Клавы очень изменило мою жизнь. Я бы даже сказал, это стало поворотным пунктом в моей судьбе. Я всю жизнь чего-то искал. Писал стихи, готовил кандидатскую по философии, занимался хатха-йогой, жаждал познать физику строения вселенной… Я прокладывал свой путь к «прекрасному далёко», иногда падая от бессилия, отчаянья и голода. Но цель становилось всё дальше и расплывчатее, чем вначале. Однако с рождением дочери всё встало на свои места.

Она сделала нас вегетарианцами. С рождения Клава не переваривала мясо. Как послушная девочка, она проглатывала то, что я ей накладывал, но потом её просто выташнивало. Пока однажды мы с женой не заключили договор на целый месяц — мясо не есть. Это случилось в мой день рождения, 23 декабря 1991 года. Месяц прошёл, никто не умер. Мы продлили договор ещё на месяц. Через третий месяц жена, чтобы не быть фанатичкой, купила себе колбасы. Откушала. И ей стало так противно — что, разве это можно есть?!

До этого жена мне подарила «Бхагавадгиту» и «Источник вечного наслаждения».

«Да ты что, это же кришнаиты! Не надо мне такого. Я про них читал в газете — ничего хорошего,» — отмахивался я.

«А ты саму книгу читал?»

«Нет».

«Как ты можешь тогда судить о том, что здесь написано?»

И я стал читать «Бхагавад-гиту». Первая глава, вторая глава…

Вот это да! Кришна со страниц этой великой книги открывал, что же на самом деле происходило в моей семье:

«Не было такого времени, когда бы не существовал Я, ты и все эти цари, и в будущем никто из нас не перестанет существовать. Воплотившаяся в теле душа постепенно меняет тело ребёнка на тело юноши, а затем на тело старика, и точно так же после смерти она переходит в другое тело. Трезвомыслящего человека такая переменяя не смущает».

В этой книги было так много мудрых ответов! Я погружался дальше внутрь книги, и мир за окном начинал меняться.

«О, сын Кунти, счастье и горе приходят и уходят, как зима и лето. Они возникают от соприкосновения чувств с объектами восприятия, о потомок Бхараты, поэтому нужно терпеливо переносить их, оставаясь невозмутимым».

Терпеливо переносить их…

Да, Кришна. Смысл этих слов мне ещё предстоит открыть для себя.

Записал Алексей ТИТОВ